Виктор Иосифович Островский ,радист 2 набора с эсминца "Бодрый"

Эсминец "Бодрый " в севастопольской бухте




«Но годы уходят,
Уходят матросы,
А юность из прошлого громко звонит…
Так бросьте же в море три алые розы
И столько же красных гвоздик».


( юнга-рулевой из первого набора,артист кино Виталий Викторович Леонов).

«Мальчики с бантиками»
О своем детстве, которого фактически не было, Виктор Иосифович Островский, ветеран Северо-Кавказского ПТУС, вспоминает скупо и неохотно.

Семью раскулачили, когда ему было всего три года, а младшему брату полтора, родителей отправили в тюрьму, а малыши остались у родственников на Украине.
Он не знает, какова судьба брата, поскольку родственники бросили маленького Витю, и его несколько лет воспитывала совсем чужая женщина.

На Украине мальчик отучился в первом классе, а потом его забрали родители, которых определили на поселение под Пермью. Но в 1937 отца снова арестовали и, как, потом выяснилось, расстреляли.
Вскоре забрали и маму, поэтому судьба 12-летнего мальчишки была определена одним росчерком – детский дом. С детьми «врагов народа» не церемонились, поэтому мальчишки работали не меньше взрослых:
заготавливали дрова на зиму, косили сено, выполняли всю работу, связанную с жизнедеятельностью детдома. Когда началась война, 14-летний паренек в одиночку с двумя подводами лошадей уезжал в лес на заготовку дров. Никому из взрослых даже в голову не приходило, что он еще совсем ребенок. Такое было время, все списывалось на войну, дети рано взрослели, работали от зари до зари в поле, становились к заводскому станку, наравне со взрослыми выполняя сменную норму.

25 мая 1942 года народный комиссар Военно-морского флота адмирал Н.Г. Кузнецов подписал приказ о создании школы юнг на Соловецких островах на Белом море.. «Школу укомплектовать юношами комсомольцами и не комсомольцами в возрасте 15-18 лет, имеющими образование в объеме 6-7 классов, исключительно добровольцами, через комсомольские организации в районах по согласованию с ЦК ВЛКСМ», - говорилось в документе. В школу был объявлен всесоюзный набор. Витя вместе с другими детдомовцами пошел в райвоенкомат и записался в школу добровольцем.

Но в первый набор Островский не попал, работал в это время на сенокосе, а в 1943 ему повезло, правда, приписал мальчишка себе один год, чтобы вступить в комсомол. С комсомольским билетом легче было попасть в школу юнг. Радовался, что его зачислили, потому что другим пацанам повезло меньше. В сорок третьем уже был жесткий отбор желающих. В школе готовили боцманов, рулевых, радистов, артиллерийских и торпедных электриков, мотористов, морских саперов… Моряки-фронтовики говорят, что после бешеных сухопутных атак уже на втором году войны флот стал испытывать острую нехватку на море в хорошо обученных специалистах. Павших могли заменить юнги. Бывший юнга Северного флота Валентин Пикуль в книге «Мальчики с бантиками» пишет об этом периоде так:
«Большой войсковой транспорт – неласково-серый, как будто его обсыпали золой. Это было госпитальное судно «Волхов», ходившее под флагом вспомогательной службы флота.

Началась погрузка юнг по высоким трапам. Сначала на палубы, потом в низы корабля. Под самую полночь транспорт отвалил от топкого берега, не спеша, разворачиваясь на фарватер. А когда дельта Двины кончилась, и на горизонте просветлело жемчужным маревом, откуда-то из-за песчаного мыска вдруг вырвались два «морских охотника» и, расчехлив пушки, законвоировали госпитальное судно. Утром корабль высадил юнг на Соловках». Бантики отдельная история школы юнг.
Пацаны, как настоящие моряки ходили в бескозырках, но вместо ленточек на них крепился сбоку бантик. Для будущих моряков это было оскорбительно, каждый из мальчишек считал себя, по меньшей мере, «морским волком». Представьте, как можно появиться на «большой земле» с бантиком на бескозырке?!
А ленты ребята получали только после школы, когда попадали на боевой корабль.

- Мы знали, что на Соловках был лагерь, - вспоминает Виктор Иосифович,
- это ни для кого не было секретом. Учебные классы располагались в бывших камерах СЛОНа (Соловецкого лагеря особого назначения).
Решетки, глазки для надзирателей, лагерные надписи, карцер за провинности…
Дисциплина была жесткая, военная, подъем в шесть утра, отбой в 22.00.
Сказали, кто плохо будет учиться, того ждет незавидная судьба, флот в балласте не нуждается. Словом, у нас были не уроки, а боевая подготовка, не экзамен, а бой, который надо выиграть. Вот мы и воевали за знания по 10-12 часов. Изучали морское дело, будущую специальность корабельного радиста. И надо сказать, радист из меня получился стоящий, дело свое я, действительно, знал хорошо.

Служба на «Бодром» и «Летучем»

В 1944 году Островского определили в Севастополь на эскадренный миноносец «Бодрый».

К тому времени эсминец имел богатый военный опыт: в 1941 году активно участвовал в обороне Одессы, доставлял в осажденный Севастополь боеприпасы, осуществлял эвакуацию гарнизона из Одессы… В 1941 его здорово потрепала немецкая авиация в районе Евпатории, а в 1942-м, когда эсминец находился на ремонте в Поти, немецкие бомбардировщики практически уничтожили боевой корабль. В строй он вернулся только в 1944-м. За годы войны «Бодрый» прошел свыше 12 тысяч миль и 13 раз выходил на обстрелы береговых позиций противника.

Виктор Иосифович рассказывает, что в Севастополь из школы юнг прибыло 200 выпускников.
Ему повезло, попал в экипаж «Бодрого», где паренька очень тепло приняли, скорее всего, потому, что многие из команды эсминца отслужили на флоте по восемь-девять лет, дома остались дети, по которым матросы сильно скучали. К Островскому моментально приклеилось прозвище: Птенчик, еще и потому, что росточком он был невелик – один метр пятьдесят два сантиметра. - Севастополь к тому времени уже полгода, как был освобожден от немцев,
- продолжает ветеран. – Мы в основном занимались патрулированием, наша эскадра бороздила море в районе Одессы, вылавливали нарушителей, заплывавших в наши воды, и сдавали, куда положено. На «Бодром» я встретил день Победы.

Вскоре в Констанции (это портовый город в Румынии) мы взяли два трофейных эсминца «Марешти», который назвали по-нашему «Летучий» и «Маришешти», его переименовали в «Лихой» и отбуксировали их в Севастополь. Именно на «Летучем» я и прослужил до октября 1950 года. Списали парня на берег, и началась мирная жизнь. Работал судоводителем на Азовском море,
но своего жилья не было, поэтому через четыре года уехал в Свердловскую область к матери,
которая к тому времени освободилась из лагерей и жила в Ивдели.
Там приобрел новую специальность механика лесозаготовительных предприятий, заочно окончив Свердловский институт повышения квалификации.
Восемь лет трудился Виктор Иосифович в лесной промышленности, а в 1962 году перебрался в Тихорецк.
Сначала работал механиком на автобазе, затем, как говорит сам, посчастливилось устроиться в Тихорецкую ЭТКС (с 1984 года Северо-Кавказское ПТУС).

- Стал работать в отделе снабжения, – продолжает рассказывать Виктор Иосифович.
– Но вхождение в новый коллектив начал с того, что досконально проштудировал книгу первого начальника управления Государственной Союзной конторы связи Н.В.Беспалова «Связь в трубопроводном транспорте». И она мне очень помогла. Вообще, первоначально было очень тяжело, автотранспорта практически не было, поэтому снабженцев как в пословице «кормили ноги». Положение кардинально изменилось, когда за отделом закрепили ЗИЛ-131. К этому времени началось строительство кабельной магистрали Грозный – Тихорецк, уплотненную системами передачи КВ-12. Это было незабываемое время, мы приобретали опыт, росли профессионально, филиал технически очень стремительно развивался. И этот опыт здорово пригодился при строительстве магистрали Куйбышев – Тихорецк. В ту пору я был уже главным механиком, помню, сколько сил и энергии было потрачено на установку, пуск и испытания дизельных генераторов для резервного электропитания. Дело в том, что подрядчики от этой работы категорически отказались, поэтому вместе со специалистами узлов связи мы довели это дело до ума. Признаюсь, о Северо-Кавказском ПТУС, у меня остались самые теплые и добрые воспоминания. Это сплоченный, умеющий слаженно работать коллектив, грамотно решать поставленные задачи и добиваться намеченной цели. Виталий Иосифович – человек неугомонный.
Не может сидеть без дела, долгое время был председателем Совета ветеранов одного из микрорайонов Тихорецка, возглавлял Совет ветеранов на родном предприятии, охотно общается с подрастающим поколением в местной школе, даже подарил школьному музею медаль Жукова. Также есть у бывшего юнги медали Ушакова, «За оборону советского Заполярья», «За Победу над Германией в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 г.г», орден Отечественной войны второй степени. В мирное время его труд отмечен медалью Ветеран труда. А еще наш герой, несмотря на преклонный возраст, отлично водит старенькую шестерку, которой уже 27 лет… - Вот дожил до юбилейной победной весны и очень этому рад, - заливисто смеется 83-летний юнга-ветеран, - мечтаю по программе «народный автомобиль» сдать свою машину и купить новую пятерку.
Еще сам покатаюсь и внука прокачу!

В. И. Островский (слева) с коллегами в годы работы в Тихорецке