на Главную страницу

КОМАНДИРЫ

КОНТАКТЫ

КОРАБЛИ

История_Соловецкой_Школы_ЮНГОВ

Другие Школы и ЮНГИ




Горячев Евгений Никанорович




Горячев Евгений Никанорович , военная молодость





из сборника "Соловецкие юнги":



пишет Горячев Евгений Никанорович :



1941 год. Я жил в Горьком (Нижнем Новгороде)
со старшим братом, который служил в одной из воинских частей гарнизона. Он был моим воспитателем:

родители умерли, когда мне было 8 лет.
22 июня — солнечный, теплый день, и поутру мы с другом Анатолием отправились за город.
Мы любили побродить по полям, искали щавель, дикий лук, слушали пение жаворонков, мечтали о будущем и думали о настоящем.
Вернувшись, узнали, что началась война, но что это такое, мы еще не понимали. Все познавалось потом. Очень быстро. Ежедневные бомбежки, пожары, длинные очереди в магазинах, продуктовые карточки, появление беженцев. Становилось все труднее и тревожнее.

Пришлось оставить школу и пойти в ремесленное училище. Многие ребята моего возраста рвались на фронт. Готовились и мы с друзьями нашего двора. Однако затею нашу разоблачили родители, и все рухнуло.
Это было в 1942 году. Позднее мы узнали, что в райкоме комсомола идет набор в школу военных моряков.
Поскольку набор уже закончился, нам пообещали сообщить в следующем году. И сообщили. В 1943 году, пройдя медкомиссию и другие формальности, я один из всей нашей компании был принят в Школу юнг.
В ту пору мне было неполных 16 лет. Далее — дорога, Архангельск, Соломбала, экзамены и Соловки.
Зачислили меня в роту мотористов торпедных катеров. На Соловках встретились с юнгами 1 — го набора.
Какой большой контраст между нами и ими! Это уже были взрослые моряки, познавшие тяготы воинской службы. Мы же перед ними — пацаны.
Такой же контраст был между нами и следующими новобранцами. Взрослеть пришлось быстро.
В 1944 году окончил Школу по специальности «моторист». По распределению и по желанию попал на Балтику.
Послали в бригаду шхерных кораблей. Бригада базировалась в Кронштадте.
Я был назначен на морской бронекатер № 518.

В город Пярну прибыл в северный осенний день. Шел снег с дождем.
У причала стояли, низко выступая из воды, морские бронекатера. Имея сильное артиллерийское вооружение, они выглядели очень грозно.
На некоторых флаги и вымпелы были пробиты осколками снарядов и пулями.
Все это произвело на меня сильное впечатление. На палубах и причалах суетились моряки, выполняя работы после боевого похода. У многих из — под бушлатов виднелись ордена и медали.

Приняли меня очень тепло и радушно. Угощали чаем, консервами и другими продуктами. Мотористы отвели в машинное отделение, показали моторы, объяснили мои обязанности. По боевому расписанию я был подносчиком снарядов на кормовом 45 миллиметровом орудии.

Весной 1945 года катера перешли под Ригу. Вскоре нашему отряду было дано задание произвести разведку боем перед высадкой десанта. Вышли в ночь. Тихо, моторы переведены на подводный выхлоп. Объявлена готовность № 1.
Так шли часов пять — в кромешной темноте, по каким — то сигналам выдерживая кильватерный строй.
Вся команда была в нервном напряжении:
ни курить, ни ходить нельзя. Я тоже — у своих артиллерийских кранцев. Объявлена боевая тревога.
Катера подходят к вражескому берегу. Дана команда открыть огонь из всех орудий. Вся мощь огня обрушилась на вражеский берег. Так длилось минут пять. С берега никакой реакции. И вдруг все небо осветилось. Стало светло как днем.

Над головами повисло несколько десятков осветительных ракет. Берег ожил.
Засветились ответные выстрелы, и вблизи катеров все чаще и чаще стали вздыматься фонтаны разрывов...

Командир отряда дал команду: «Поставить дымовую завесу и под прикрытием начать отход>>.
Задание было выполнено. По возвращении на базу стали готовить десант для высадки на берег в районе расположения Курляндской группировки.
Однако этой операции уже не суждено было состояться. В ночь на 5 мая 1945 года вышел приказ:
«Прекратить военные,действия!>> Германия капитулировала!
Разведка боем произвела на меня сильное впечатление. Было что — то красиво — трагическое, но страха не было. Был какой — то азарт состязания — кто кого. Стоящие рядом испытывали это по — своему... Потом, став профессиональным художником, я написал картину «Ночной бой».
Да, это был мой первый и последний бой в войне с фашистами.
И снаряды моей 45-ки так же неслись и били врагов, как снаряды всех наших армий и флотов. И, как тогда, отмечая Победу, загорелось ночное небо.
Было очень торжественно, красиво, много, много радости. Вот так мне пришлось пережить две ночи:
ночь войны и ночь Мира в великой войне 1941 — 1945 годов, в которой я участвовал. В победу которой я тоже внес свою лепту.
Война закончилась — пришла мирная служба. Вскоре меня направили в спецкоманду:
принимать трофейные корабли. На одном из таких кораблей был переведен на Северный флот.
А в 1950 году демобилизовался.
Приехал в Москву, поступил в издательство «Московская правда>>. Как жить дальше? Все мои мысли стремились к одному:
профессионально заняться художественным творчеством.
Нужно для этого учиться? Начал учиться в Университете народного творчества им. Н.К. Крупской, окончил вечерние рисовальные классы при Московском государственном художественном институте им. В.И. Сурикова.
Меня иногда спрашивают: почему моряк захотел стать художником? Это вопрос всей моей жизни. Даже помню, как проснулся интерес к рисунку. Было мне тогда лет шесть, жили мы в деревне, в школу еще не ходил. Детских книг не видел, да и вообще в доме какой — либо литературы не видел.
Родители в то время занимались сельским хозяйством. Время было сложное, голодное — время коллективизации.
Но вот однажды старший брат, а он старше меня на три года, принес из школы свой рисунок.
Была нарисована береза, да так здорово, красиво и очень похоже. Я был в восторге от увиденного.
Береза мне казалась настоящей. И с этого момента я потерял покой, видимо, получил какой — то внутренний толчок.
Я стал рисовать везде — углем и мелом, на стенах, полу и дверях (другого материала не было) в каком — то упоении. Потом брат стал приносить из библиотеки книги — сказки с цветными иллюстрациями. Это еще более привлекло к рисованию, передо мной открывался новый мир, похожий на окружающий и, в то же время, какой — то неизведанный.

Эта тяга сохранилась до сих пор, хотя окружающий мир и обстоятельства меняются. С 1965 года участвую в выставках: московских, республиканских, всероссийских. Были и персональные. В 1976 году принят в члены Союза художников СССР.
Много ездил, да и сейчас езжу по стране. Встречи с людьми, особенно с молодежью, подсказывают темы, сюжеты. Заставляют искать новые жанры, новые сочетания красок — словно другой мир видится!
Но, конечно, главная моя тема — Великая Отечественная война и Военно — Морской Флот России.
Поэтому военно — патриотическому воспитанию молодежи уделяю большую часть своего времени. Имею правительственные награды.

Немалую роль в моем становлении как художника играла и играет моя жена Зоя Николаевна. Без ее помощи и участия жизнь могла бы повернуть в другую сторону .
Женой художника быть непросто, да и доля трудная — постоянное одиночество, чего многие женщины не выдерживают.
Кто — то из художников сказал: «Художник дружит с Музой и предан ей, а Муза не терпит суеты и очень ревнива».