на Главную страницу

КОМАНДИРЫ

КОНТАКТЫ

КОРАБЛИ

История_Соловецкой_Школы_ЮНГОВ

Другие Школы и ЮНГИ




Кузнецов Ким Александрович ,зрелые годы




Кузнецов Ким Александрович , военная молодость



из сборника "Соловецкие юнги":


вспоминает Ким
Александрович
Кузнецов :



Мое поколение (родился я в 1929 году) росло в атмосфере героико-романтической. Мальчишки моего, Да и соседских Дворов играли в Чапаева, в челюскинцев, героев Испании. Фильм «Мы из Кронштадта придал этому морскую окраску. А тут еще герои Северного полюса папанинцы, полеты Чкалова, Громова...
В общем, мы иногда, забывая возраст, были сами готовы совершать подвиги.
Поэтому, когда началась Великая чественная война, нами овладело желание поскорее попасть на фронт.
Успеть бы, а , как уверяли тогда власти, через пару недель все закончится.
Советские дети — мы не предполагали, что нам предстоит пить из чаши войны.
Между тем, отец — партийный работник среднего звена — сразу же на фронт. Маму мобилизовали на трудфронт. Я — 12-летний с пятью классами образования остался на попечении родственников, у которых и своих забот хватало.
Практически- себе хозяин. Пошел в военкомат. Конечно, не стали даже разговаривать. Тогда достал (не помню, кого уговорил) справку, что мне 14 лет и закончил я семь классов.
Но в Военкомате снова отказали.
Предпринял и другие неудачные попытки попасть в армию.
В начале 1942 года узнал, что из Москвы в Архангельск отправляется поезд с большой группой молодых ребят.
Сумел «пристроиться» к ним.
А в Архангельске сказал, что пути потерял документы, предъявил справку и...
прошел все комиссии. Так меня приняли Соловецкую школу юнг. Учился в 5 — й роте мотористов.
Было нелегко. Однако я е влюбился в море, жаждал воевать на боевых кораблях. Казалось, еще несколько месяцев — и мечта сбудется.
Но вернулась с трудового фронта мама.
Дома она нашла извещение о гибели отца и стала искать сына.
Узнала, где я. И обратилась в военкомат, требуя, чтобы ей, потерявшей мужа, «вернули сына».
Теперь — то я понимаю ее, а тогда переживал здорово:

было стыдно перед товарищами, но и маму жалко.
Пытался остаться, но мне показали приказ командира учебного отряда генерала Броневицкого:

«1.Отчислить. Основание:
заявление матери.
2.Начфину выдать проездные документы до Москвы».

А я уже присягу принял был военным:

должен был выполнять команду.

Поломала мне мама наметившуюся уже дорожку в жизни.
Пришлось начинать сначала.

Едва приехал в Москву — послали на трудовой фронт в Кривандино, на лесоповал.
Спустя год тяжело заболел, отпустили домой.
Пошел в шоферы, заодно кончил десятилетку.
Но уже наметил дальнейший план:

стать авиатором. И поступил в Троицкое авиационное училище по специальности «авиатехник».
По окончании учебы меня направили в Хабаровский авиационный отряд ГВФ.
Начался новый этап жизни — не море, так небо! Но ведь это легко так говорится, а на самом деле, однажды влюбившись в море, забыть его нельзя...

За короткий срок облетел весь северо — восток страны: Магадан, Колыма, Чукотка.

А один раз чуть Богу душу не отдал.
На самолете По — 2 полетел с напарником к чукчам в стойбище разъяснять, что такое выборы в Верховный Совет СССР и как надо голосовать.
Во время одного из перелетов заглох мотор, и самолет упал в безлюдной тундре.
Рации с собой не было — полтора месяца, подбадривая друг друга, пробирались к своим наугад.
И, как это часто бывает, когда казалось, что уже конец — выдохлись, вдруг услышали выстрел охотника.
А на аэродроме нас уже считали погибшими «при исполнении служебных обязанностей».

«Как бы не так, — сказал я себе, садясь бриться.
— Помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела».
Пожалуй, эти строчки песни стали девизом моей жизни.

Вскоре руководство направило меня в первую отдельную авиагруппу особого назначения.
Много было интересных и ответственных заданий. Но одно особенно запомнилось:
наш экипаж ЛИ — 2 активно участвовал в строительстве центра запуска космических кораблей в Байконуре.
Строительство космического полигона, города Ленинск — все это уже позади. Но дома у меня на почетном месте висит фотография с надписью «Киму Александровичу Кузнецову как лучшему комсомольцу. Гагарин».

И еще пять космических медалей.
Дружба с Юрием Гагариным и Германом Титовым продолжалась до их последних дней.

В Аэрофлоте проработал более 20 лет.
В 1959 году я окончил академию гражданского воздушного флота по специальности «Эксплуатация и управление аэропортами».
Был помощником по комсомолу начальника политотдела Московского управления транспортной авиации, помощником начальника Политуправления ГВФ по работе с комсомолом (одновременно избирался в МГК и ЦК ВЛКСМ), заместителем начальника Управления международных линий Аэрофлота, организовывал и лично участвовал в открытии тридцати трех авиационных линий, в том числе Москва — Нью — Иорк, Москва — Токио.

Возможно, так и продолжалось бы, но в 1968 году комсомол напомнил о себе. Бывший первый секретарь ЦК ВЛКСМ возглавлял тогда Гостелерадио. Вот он и привлек меня к строительству останкинского телецентра.
Это очень сложная, во многом новая для нашей науки и промышленности, ответственная стройка.
Было задействовано более 400 предприятий и организаций.
Разумеется, случались сбои, нарушения графика. Мне, как заместителю генерального директора стройки, все это доставляло немало хлопот.
Но задание выполнили в срок. В дальнейшем были и другие замечательные стройки, например, <<Опытный завод <<Микрон» в Зеленоградском институте микроэлектроники.
Не даром мне присвоили звание «заслуженный строитель России», а всего у меня 21 правительственная награда.
Еще работая в авиации, начал искать могилу отца.
Он — командир стрелковой роты-погиб на Калининском фронте, обороняя под Смоленском город Вележ.
Только в 1972 году благодаря замечательному человеку, местному учителю — краеведу Александру Григорьевичу Бордюкову, я нашел, наконец, останки отца.
Каждый год я приезжаю вместе с семьей (мама давно умерла) и друзьями, чтобы поклониться храброму воину.
Распад советского государства застал меня в Спорткомитете.
Посоветовавшись с коллективом, решил основать ЗАО «Спокр», председателем совета директоров которого являюсь и сегодня.
В 1995 году меня избрали председателем Московского совета ветеранов соловецких юнг.
Это произошло не случайно:

я всегда помнил о дорогой мне Школе юнг, со многими старыми юнгашами встречался.
Поэтому их предложение встретил с пониманием.
А недавно на последней встрече на Соловках меня избрали и председателем Центрального совета ветеранов Соловецкой школы юнг — участников Великой Отечественной войны и юнг ВМФ Российской Федерации и СНГ. Житейский круг замкнулся:

начинал юнгой и заканчиваю юнгой.
Конечно, дел много. Скажу лишь, что главное для нас сегодня — увековечить память о доблестных мальчишках, ставших отважными военными моряками.
К решению этой задачи приближаемся.
По нашей инициативе уже поставлен памятник юнгам в Архангельске.
В Центральном музее Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг. создан специальный стенд, посвященный подвигу юнг.

Активно сотрудничаем с государственным историко — архитектурным и природным Соловецким музеем — заповедником.
А недавно мы инициировали решение московского правительства установить бронзовый памятник соловецким юнгам на площади Соловецких юнг (есть такая площадь в Москве).
У меня две взрослые дочери и сын. Внук и внучка уже самостоятельные. И — как в некоторой степени итог:
ордена и медали Советского и Российского государств, благодарность президента России, Почетные грамоты командования нашего Военно — Морского Флота.
Счастлив, что на своем пути встречал и встречаю интересных и добрых людей.
Многие стали моими друзьями.